(Ин. 14, 2)
Там, в великий день обновления, каждый пойдет и вселится в чертог, какой уготовал себе здесь. Преподобный Ефрем Сирин (28, 486).
Многими обителями для принятых Отцом Небесным Спаситель называет степени познания: подразумеваю те различия и особенности, с какими наслаждаются там, в зависимости от своего разумения, ибо Господь назвал многие обители не по различию мест, а по степени дарования. Как лучами солнца наслаждается всякий по мере чистоты зрения и впечатления и как от одного светильника, освещающего один дом, каждый луч бывает различен, между тем как свет не делится на многие светильники, так в Будущий Век все праведные водворятся нераздельно, в одной радости. Но каждый в свою меру озаряется единым мысленным Солнцем и по степени достоинства черпает радость и веселие, как бы в одном воздухе и месте, созерцании и образе. И никто не видит меры высшего и низшего, чтобы, видя превосходящую благодать другого и свое лишение, не скорбеть и не огорчаться. Да не будет этого там, где нет ни печали, ни вздохов, но всякий, по данной ему благодати, в своей мере внутренне радуется, а внешне у всех одно созерцание и одна радость. Преподобный Ефрем Сирин (113, 700).
Каждая из добродетелей есть особый путь к спасению и несомненно приводит к одной какой-либо из вечных и блаженных обителей. Ибо как различны роды жизни, так и обителей у Бога много (Ин. 14,2) и они разделяются и назначаются каждому по его достоинству. Поэтому один пусть исполняет эту добродетель, другой - другую, иной - многие, а кто-нибудь, если возможно, и все; только пусть каждый шествует безостановочно, пусть стремится вперед и неуклонно следует по стопам того доброго путеводителя, который наставляет его на прямую стезю и тесным путем, сквозь узкие врата (Мф. 7, 14) выводит на широту небесного блаженства (113, 701).
Много ли обителей у Бога? ...Без сомнения, согласишься, что много, а не одна. Все ли они должны наполниться? Или одни наполнятся, а другие нет, но останутся пустыми и приготовленными напрасно? Конечно все, потому что у Бога ничего не бывает напрасно. Но можешь ли сказать, что подразумеваешь под такою обителью: упокоение и славу, уготованную блаженным, или что другое? Именно это. Но, согласившись с этим, рассмотри еще следующее. Есть ли что-нибудь такое, как я полагаю, что доставляло бы нам эти обители, или нет ничего такого? Непременно, есть нечто. Что же это? Есть разные роды жизни и избрания, и ведут они к той или другой обители по мере веры, почему и называются у нас путями. Итак, всеми ли путями или некоторыми из них должно идти? Если возможно, пусть один идет всеми. А если нет, то сколькими может путями; если же и того нельзя, то хоть некоторыми. Но если и это невозможно, то будет принято во внимание, как мне, по крайней мере, кажется, когда кто-нибудь пойдет п реимущественно и одним путем. Правильно понимаешь это. Поэтому что же, по твоему мнению, означают слова, что путь один и он тесен? Путь один относительно к добродетели, потому что и она одна, хотя и делится на многие виды. Тесен же он потому, что труден и потому для многих непроходим, а именно для великого числа противников, для всех, которые идут путем порока. Святитель Григорий Богослов (13, 13).
В различии воздаяния убеждает нас не только наше умозаключение, но и слово Божие. Ибо Сам Иисус Христос говорит: "воздаст каждому по делам его" (Мф. 16, 27). Да не только в геенне, но и в Царстве найдешь множество различий: "В доме Отца Моего обителей много" (Ин. 14, 2); и "иная слава солнца, иная слава луны" (1 Кор. 15, 41). Святитель Иоанн Златоуст (113, 701).
Удалившиеся от мира, рассмотрим себя, в каком мы находимся устроении: Господь Иисус многомилостив. Он подает успокоение каждому соответственно делам его: успокоение великое за дела великие, малое - за дела малые. Одно Царство, но каждый обретает в нем свое место и свое дело. Преподобный авва Исаия (82, 214).
--- Исходное сообщение ---
От кого: "Oleksandr POSHTARUK" <Oleksandr.POSHTARUK@crediteurope.com.ua>
Кому: ortshield@googlegroups.com
Дата: 24 июня 2011, 14:22:08
Тема: Re: RE: Протестант (журнал "ФОМА")
А я не верю
У меня шеф – мусульманин – отакий класный чувак – дасть 100 очков вперед багатьом моъм знайомим православним, вчуся в нього
Але що вын спасеться – не вірю, бо спасаемся не ділами, а Христовою жетвою, яку приймаєм через святе Хрещення і Причастя.
А діла – це лише свідоцтво, що ми вірно все зрозуміли, куди ми йдем.
Праведники старозавітні теж не могли спастися, хоча були праведниками і людей любили. І попали в VIP-пекло – лоно Авраама. Але не в Царство Небесне.
Oleksandr POSHTARUK
UNIX Administrator
Hardware and System Support
tel: +380 44 390 67 33 ext: 4055
+ 380 67 404 43 73
From: ortshield@googlegroups.com [mailto:ortshield@googlegroups.com] On Behalf Of Andriy Kuchera
Sent: Friday, June 24, 2011 1:34 PM
To: ortshield@googlegroups.com
Subject: Протестант (журнал "ФОМА")
ПРОТЕСТАНТ
На пути к вершине нас накрыл дождь. Где-то рядом, почти над головой, в клубах серых туч били молнии. Когда молнии бьют рядом, нет громовых раскатов, и поэтому они напоминают глухие и тяжелые разрывы снарядов.
Дождь в горах невыносимый. Через полчаса холодная одежда промокает насквозь, стоит коробом, мешает идти. Еще через полчаса — дождь прекращается, из-за туч выходит солнце, и мы оказываемся в сказке.
Мы идем по тропинке, в чаще букового леса. Вокруг — везде, под ногами — все усеяно грибами. Подберезовики, дождевики, лисички, белые. Некоторые торчат прямо посреди тропы: нагибайся, рви, иди дальше. Их так много, что порой кажется, будто они ненастоящие.
Через полчаса на лес опускается туман. Тропа идет по камням и... исчезает. Мы в ужасе. Точнее, я. Это я понимаю, что происходит, а они — в первый раз. Вперед, влево, вниз — куда? Каждый спуск в десяток метров наугад чреват таким же подъемом. А когда речь идет о сотнях метров... Каким-то невероятным образом удается вспомнить прошлогоднюю картинку: где-то неподалеку должен быть рукотворный лес невысоких елок. Это довольно объемный ориентир, и в конце концов мы находим его, а потом и проселочную дорогу. В горах я второй раз, и поэтому мы без палаток. В прошлом-то году ночью было тепло, а я не знал, что нам тогда просто очень повезло.
Неожиданно быстро темнеет. Нас снова накрывает дождь. Идем вниз, по дороге в село. Через некоторое время видим впереди тень человека. Догоняем. Парень оказывается земляком, из области, и к тому же поразительно похожим на одного хорошего знакомого, с которым мы родились в один день. У парня есть одноместная палатка, и он обещает ей с нами (тремя) поделиться. Ну, если учесть, что в советскую одноместную мог влезть целый табун, мы еще на что-то надеемся.
Спускаемся в село. Останавливаемся на окраине. Парень достает палатку. Ба. Палатка самодельная, из полиэтилена, по величине не больше гроба. Как он в нее один влазит – ума не приложу. Юморист!
— Я пойду схожу в село! – говорит Наташа.
— Да брось ты, кто ж пустит не пойми кого, да еще ночью! – говорю.
— Да вот свет горит рядом. Пойду спрошу.
Уходит.
Мы стоим втроем, над мокрой палаткой: прошло время причитаний и нервного хохота. Прошло все, кроме холода и усталости. Просто стоим и молчим под нескончаемым проливным дождем. Решений нет.
— Пошли!
Наташа машет нам рукой. Хватаем рюкзаки и идем на голос, на свет.
— Заходите, гости дорогие, располагайтесь. Да не волнуйтесь вы, вас таких много ко мне ходит. Моя ж хата с краю.
Мы все еще не верим. Недоверчиво входим в тепло. Ставим рюкзаки, снимаем мокрые кеды, носки.
Посреди дома — огромная белая печь. По ней ползают дети.
По полу бегают дети. Выглядывают из-за занавесок, играют.
Семеро.
Вешайте сюда! — отец показывает нам на проволоку посреди комнаты. Я вот сегодня стирал.
— А хозяйка где?
— В роддоме.
Через полчаса мы пьем душистый травяной чай и едим жареное сало. Речь заходит о Христе. Он не навязывается. Да и мы почему-то не хотим спорить, искать расхождения. Мы хотим говорить об общем. Мы просто видим, что это практикующий христианин. Учиться, учиться нужно у таких, а не брезгливо воротить нос, указывая на ошибки Лютера или жестокость Кальвина. Что-то главное не укрылось от его чуткого сердца. Что-то, что я помню сквозь годы.
Они спасаются «вопреки» а не «благодаря»? Смешно звучит. Я не могу запретить себе добро называть добром. А вот могу ли я посреди ночи впустить к себе незнакомых людей? Есть ли у меня вера, что ни один волос не упадет с моей головы, или я умею вспоминать об этом только в применении к другим, оказавшимся в тяжелой ситуации? Что я вообще могу, кроме как бряцать, словно кимвал, или звенеть, словно медь?
— Я считаю, что нужно дела Христовы творить. — вдруг повторяет он мои мысли. — О, да вы еле живые!
Ложимся спать. А наутро, сухие и счастливые, уходим с петухами своей дорогой.
Он стоит у калитки, машет нам рукой.
Это человек. Я верю, он спасется.
Best Regards,
Andriy Kuchera
Business AnalystEPAM Systems
Комментариев нет:
Отправить комментарий